1710 год. 25 июня (14 июня ст.ст.) русская армия вступает в завоеванный Выборг.
Первым в крепость вошел Преображенский полк во главе с Петром I.
Всего в ходе кампании 1710 года России удается захватить семь крепостей в Прибалтике и полностью завоевать Эстляндию и Лифляндию.
Второй период осады Выборга (с 14 мая по 13 июня) протекал при явном перевесе сил осаждавших. В распоряжении осадного корпуса были теперь все необходимые средства для успешной атаки. Корпус получил пополнение: с флотом прибыли оба полка царской гвардии - Преображенский и Семеновский, затем к концу мая сухим путем из Петербурга прибыло четыре пехотных полка, что вместе составило свыше 7000 человек. Таким образом, численность корпуса поднялась до 18 тыс. человек. Сильно возросло вооружение корпуса. Парк доставленной флотом артиллерии составляли 80 пушек (24- и 18-фунтовых), 28 мортир и 190 ручных мортирок. Сверх этого в атаку вводилось новое средство - галерный флот, предназначенный для действий против приморских бастионов и для блокады Выборга со стороны моря. Не было теперь нужды и в продовольствии.
Моральные преимущества также были на стороне осаждавших. С приходом флота боевой дух осадных войск поднялся, а шведы, напрасно ожидая помощи, почувствовали свою обреченность. Осадой по-прежнему руководил генерал-адмирал Апраксин - талантливый и опытный военачальник и один из лучших исполнителей указаний Петра I. Первый период осады показал, что Апраксин, как и Петр, твердо держался принципов постепенной атаки, берег, поскольку это было возможно, людей и не склонен был к решительным действиям если отсутствовали подходящие условия. Взгляды Апраксина на штурм крепости были такими же, как и у Петра I Он считал что на приступ следует идти лишь тогда, когда в крепостной стене образуется, в результате артиллерийской атаки удобопроходимая брешь.
При Апраксине был образован военный совет ("генеральный консилиум"), куда, кроме него, входили: генералы Брюс и Беркгольц, бригадир Чернышев и оба командира гвардейских полков - князь М. М. Голицын и князь В. Вл Долгоруков. Присутствие в корпусе полковника гвардии Голицына героя Полтавской битвы, командира с широким военным кругозором и огромным боевым опытом, смелого и решительного в своих действиях, имело безусловно большое положительное значение. Что же касается подполковника Долгорукова командира ограниченного и недалекого, то его пребывание в Выборге прошло незаметно.
План осады Выборга в 1710 году
Уходя с флотом обратно в Кроншлот, Петр оставил Апраксину инструкцию по ведению осады - "Рассуждение о добывании Выборха". Указания Петра, изложенные в инструкции, сводились к следующему:
Атаку продолжать вести с двух сторон, главную - со стороны пролива, с направлением на западный фронт крепости, и вспомогательную - с сухопутной, петербургской стороны, с направлением на восточный фронт крепости. До штурма закончить все намеченные инженерные работы и сооружение артиллерийских позиций. Большую часть доставленной с флотом артиллерии сосредоточить на стороне главной атаки (60 пушек, 18 мортир, 140 ручных мортирок) для действий против приморских бастионов Гольц (IX-E) и Ньюпорт (Х-Д) и против замка. Оставшуюся часть артиллерии (20 пушек, 10 мортир и 50 ручных мортирок) использовать на сухопутной стороне. Обеспечить тесное взаимодействие армии и флота, особенно во время штурма. Задача флота - поражение бастионов Гольц (IX-E) и Вальпорт (I-F). В инструкции сказано: "если возможно близко приттить кораблям к бастионам (F-Е), то, конечно, надлежит бастион (Е) брандером сжечь, а бастион (F) машиною инферналис подорвать". Объекты штурма с сухопутной стороны - бастионы Панцерлакс (II-О) и Европа (III-Т), равелин Крон (IV-Q) и оба капонира (VI, VII - R, R). Инструкция предусматривала занятие позиций на двух разобщенных участках фронта (М, N), с расчетом впоследствии сомкнуть их "линеею коммуникацион", а затем вести подступы в первую очередь к бастиону Панцерлакс (II-О), как наименее укрепленному. Что же касается бастиона Европа (III-Т), который был "зело укреплен", то Петр предлагал вести по нему огонь из полковых пушек, с позиции N, а решение о штурме этого бастиона всецело возлагал на Апраксина - "которое дело полагаю на ближнюю обсервацию, где удобно, господину адмиралу, понеже мы вчерась ради дальности совершенно высмотреть не могли". Равелин Крон (IV-Q) "удобен к атакованию, понеже земли довольно и оной не отделан... также и реданы каменные (R, R) не отделаны". Штурм вести днем, а не ночью, "в чем уже давно отведано, что ночные штурмы не удаются" Инструкция имеет следующий конец: "перед оным же штурмом вначале господа бога молить подобает всем о помощи, другое, добрую диспозицию учинить; третие, понеже все дела человеческие от сердца произходят, того ради солдатские сердца Давидом реченым веселием увеселить. Прот-чее, что сделать и неупомянуто, а может быть полезно сему делу, полагаю на рассуждение и волю господина адмирала и генеральному Совету". Инструкция Петра I - ценный исторический документ, лишний раз свидетельствующий о талантливости ее составителя, об умении его быстро оценить обстановку и соотношение сил на различных участках атаки. С военной точки зрения инструкция не вызывает никаких упреков. Все действия, предусмотренные ею, вполне целесообразны и отвечают намеченной цели - овладению крепостью методом постепенной атаки. Инструкция была составлена настолько подробно и с таким знанием дела, что Апраксину оставалось только точно следовать ей.
Тотчас же по отъезде царя Апраксин приступил к выполнению его указаний. На главном направлении он сосредоточил восемь полков (включая и два гвардейских) численностью до 9000 человек, а на вспомогательном направлении - шесть полков численностью свыше 6000 человек. Линия главного фронта вдоль косы Терваниеми была прорезана траншеей до 300 сажен длиною для помещения в ней пушечных батарей. 17 мая на косе было приступлено к постройке батарей: № 3 - на 40 пушек и № 4 - на 20 пушек. Огонь этих батарей направлялся на крепостную ограду, обращенную к проливу, с целью произвести обвалы. Одновременно позади траншеи была начата постройка батареи № 5 на 8 мортир и 20 малых мортирок. 18 мая было приступлено к возведению мортирных батарей №№ 6 и 7 на 5 мортир каждая, а перед батареей № 3 заложен кетель (К) на 70 малых мортирок. Мортирные батареи вообще имели целью "метать на бреши день и ночь, дабы неприятель не починивал бреши". Малые мортиры, кроме той же цели, предназначались для действия по осажденным во время штурма, чтобы облегчить наведение мостов через пролив и все другие действия атакующего, предшествующие рукопашному бою.
20 мая было приступлено к возведению против замка пушечных батарей №№ 8 и 9 на 6 пушек каждая, предназначенных для производства обвалов в стенах замка, и батареи № 10 на 50 малых мортирок. Все поименованные батареи главной атаки были окончены и вооружены: на косе - к 24 мая, против замка - к 28 мая.
Атака на сухопутной стороне, имевшая вспомогательный характер, направлялась на исходящие углы бастионов главного вала. Против левого бастиона (Панцерлакс) инженерные работы были начаты заложением небольшой параллели (Ж) на вершине возвышенности. Позади нее возводились три батареи: № 11 на 12 пушек, имевшая целью разрушение фасов бастиона Панцерлакс и ближайшего к нему бастиона Вальпорт; № 12 - на 4 пушки для действия по правому фасу равелина Крон; мортирная батарея № 13 на 5 мортир, имевшая задачей поражать внутреннюю часть бастиона и города.
От общей параллели (Ж) были поведены зигзагообразные подступы до того места, где скалистая почва заставила отказаться от обыкновенных траншей и заменить их подступами (К), расположенными на горизонте и прикрытыми большими турами, сложенными из мешков, наполненных землей.
Для подготовки атаки правого бастиона (Европа) были поведены подступы в виде переломов в соответствии со свойствами рельефа местности. Этими подступами осаждавшие дошли до подошвы гласиса исходящего угла бастиона и открытою силой овладели расположенным здесь земляным редутом (VIII). Между подступами были помещены пушечная батарея № 14 на 4 пушки, имевшая целью поражать равелин смежного фронта (чтобы обезопасить ближайшие к гласису подступы), и мортирная батарея № 15 на 5 мортир - для поражения внутренней части атакуемого бастиона. Кроме того, на этот бастион направлялся огонь батареи № 2, расположенной на противоположном берегу озера Суомен-веден-селка. 28 мая все мортирные батареи вспомогательного фронта были закончены постройкой и вооружены, но пушечные батареи были готовы лишь частично. Работы по прорытию траншеи (для соединения позиций М, N), начатые с обоих концов еще в первый период осады, не были завершены, и вспомогательная атака все время велась на разобщенных участках.
Апраксин, имевший свою штаб-квартиру за проливом, по-видимому, не был в достаточной мере осведомлен о ходе инженерных работ на линии вспомогательного фронта (вследствие плохой связи), и письма его царю носят противоречивый характер. 23 мая он писал царю, что Беркгольц занял пост "в самой близости", в 60 саженях от палисада, "и сделал линию сажен на 200 и надеемся сомкнуть с обеих сторон на сей неделе".
24 мая он сообщал, что у Беркгольца "работы идут без лености, и люди наши сидят от неприятельского крайнего больварка саженях в тридцати за камнем, и надеемся в три дни от Карельского мосту и до морской заливы сомкнуть линию".
29 мая Апраксин вместе с Голицыным и Беркгольцем осматривал фронт вспомогательного направления и убедился, что хотя люди здесь и работали "без лености", но сделано было еще далеко не все. Письмо Апраксина царю от 29 мая передает довольно точную картину состояния работ на вспомогательном фронте: "О здешнем состоянии доношу: от нашей стороны (т. е. на стороне главной атаки Брюса) батареи и кетели во всякой готовности, а у генерал-майора Беркгольца шанцы делают и два кетеля против обеих неприятельских больверков сделаны и по пяти мортиров поставим, а батареи еще и не зачинали, понеже в работе великий труд, пришли великие болоты и каменья и неприятели зело людей тратят; и для того мы приказали наперед сделать кетели и на них мортиры и с божьей помощью начнем бомбардировать июня с 1 числа с обеих сторон".
Боясь, что работы из-за "великих болот и каменьев" могут задержать атаку еще на несколько недель и что будет упущено лучшее время, Апраксин твердо решил "начать брешь стрелять и бомбардировать", не дожидаясь окончания работ и установки всех пушечных батарей на линии Беркгольца.
В том же письме Апраксин, желая убедить царя в необходимости скорейшей атаки, писал: "хотя бы было от Беркгольца и 40 пушек, тоб немного неприятельской крепости убытку сделали, как ныне осмотрели в самой близости, гораз- до многопушечно; людям нашим будет не безубыточно; на передней куртине кроме флангов и фасов и нижних боев и капунеров пушечных три боя... ежели нам ждать последних батарей от Берк-гольца, то в две недели дождаться не чаем, и затем, конечно, может статься, что неприятели сделают какую обиду. Не изволь Ваше Вели-чествие возыметь на нас своего гневу, что начнем брешь стрелять и бомбардировать не окончив батарею с другой стороны, и истинно доношу, ежели будем дожидаться, то можем потерять лучшее свое время".
В ожидании ответа царя на свой запрос о штурме крепости Апраксин, желая избежать кровопролития, послал коменданту письмо с предложением сдать крепость "на акорд какого желает". Несмотря, однако, на столь льготные условия капитуляции, комендант отказался от сдачи, ответив Апраксину, что он не видит причины "чего б ради толь оборонительную и вооружительную крепость сдать".
31 мая Апраксин получил от царя разрешение открыть огонь и штурмовать крепость, "когда брешь будет готов" 1 июня с утра Апраксин отправил в крепость Преображенского полка майора Лигмана, "дабы оную крепость отдали не дожидаясь жестокова штурма и кровопролития", но ко мендант "ответствовал честно и приказал словом, что де мне крепости без принуждения отдать не мочно, и буду держать, сколько будет возможно".
Исчерпав все попытки добиться добровольной сдачи крепости, Апраксин приказал открыть огонь по крепости и городу. 1 июня 1710 года в 6 часов пополудни открылась канонада, продолжавшаяся в течение пяти дней. Огонь вели все пушечные и мортирные батареи. Со стороны главного направления несколько десятков пушек, чуть не с дистанции ружейной стрельбы, громили городскую ограду и замок. На фронте вспомогательного направления огонь из пушек был направлен на приморский бастион и южную стену. Мортирные батареи с трех сторон метали бомбы в крепость и город. Всего было сделано по осажденным 2975 выстрелов из мор-тир и 1539 - из пушек. Шведы упорно оборонялись и в свою очередь открыли жестокий огонь по осаждающим, сделав 7464 выстрела из пушек и 394 - из мортир. Однако сломить осаду они уже были не в состоянии.
Результатом артиллерийского огня осаждающих явились огромные разрушения города и крепости. С помощью артиллерии были произведены удобовосходимые обвалы в каменных оградах старого города и замка. Вся городская стена, обращенная к позициям осаждавших на косе, "от самого орильона мало по самый мост", обрушилась и открыла пролом протяжением в 100 сажен. С угловой вышки, фланкировавшей стену, были сбиты пушки, земля повсюду осыпалась, и все усилия шведов заделать брешь оставались тщетными. Не меньший урон нанесли крепости и мортирные батареи. "Во всей крепости не было ни на одну сажень целого места, где б была равность и не взорвано от бомб..."
На вспомогательном фронте огонь атакующих был слабее. Здесь были сбиты орудия в равелине и нанесены частичные повреждения стенам и бастионам. На правом фланге, с занятием редута на гласисе, готовились работы для спуска в ров, а на левом целью атаки сначала явился приморский бастион Панцерлакс, на который был направлен почти весь огонь. Однако бастион оказался "зело крепок" и земля почти не осыпалась. Тогда было решено подвести к стене адские машины "инферналис". Но прежде чем ставить машины, необходимо было взять капонир в недостроенном фасе равелина (R). Эта рискованная операция была возложена на гренадеров и была успешно выполнена. Один из героев борьбы за капонир подпоручик Тит Тихонович Дуганов, который был впереди всех на приступе, пишет в своей сказке, что именно он "из шанц командирован с гренадеры от господина генерала Беркгольца штурмовать капинер и взял капинер, а из капинеру взял в полон капитана, капрала и другие его команды побиты". Об участии гренадеров во взятии капонира говорится в сказках и других офицеров гренадерского полка, написанных десять лет спустя (в 1720 г.).
Едва только капонир был захвачен, как из крепости "вышел на вылазку неприятель". Жаркая схватка за капонир возобновилась и продолжалась всю ночь. К отражению вылазки были привлечены не только гренадеры, но и пехотные подразделения, расположенные на левом фланге. К утру атака шведов была отбита, и капонир остался в руках русских. Гренадеры понесли при этом значительный урон. Сам герой захвата капонира Тит Дуганов был ранен во время схватки "и взят в полон и был у неприятеля в полону до взятия города Выборха, а как взяли Выборх, в то время из полону освободился".
Захват капонира имел весьма серьезное значение. Ров оставался теперь без продольной обороны, и для атакующих открывался свободный доступ к стене бастиона Панцерлакс. Машины "инферналис" можно было беспрепятственно подвезти через ров к стене бастиона. Генерал Беркгольц донес Апраксину, что он также готов идти на штурм, как и Брюс.Таким образом, артиллерийская подготовка штурма, сопровождавшаяся на сухопутной стороне боем за капонир, была успешно завершена.
Апраксин, как и раньше, подробно доносил царю о ходе атаки. Письма его в этот период отличаются оптимизмом и верой в скорую победу. Апраксин писал 2 июня: "Вчерашнего числа как начали бомбардировать в городе от наших бомб был великий пожар и надеемся, государь, на милосердие божие - скоро будет пусто". Белые ночи, обычные на севере в этот период, были серьезной помехой для атакующих. "Великая, государь, нам чинилась мешкота от провозу пушечного и мортирного, - писал Апраксин. - От великого камня невозможно тихо провезть, к тому же ночи светлы как день. Когда повезут, то неприятели, усмотря, жестоко стреляют из пушек и тратят людей. Однакож ныне, благодарим бога, мало не все управились".
Не видя признаков внешней помощи осажденным, Апраксин писал 5 июня: "сикурсу неприятельного близко нет и не чаем, чтобы могли приспеть". Но все же мера предосторожности оказалась не лишней, и он послал бригадира Чекина (прибывшего из района Кексгольма) "по Абовской дороге" вглубь Финляндии с целью задержать части Либекера, если они посмеют двинуться к Выборгу. Контр-адмиралу Боцису он строго наказал следить за шведскими кораблями в Выборгском заливе. "Надеемся на милосердие божие, никаких судов не пропустим", - писал Апраксин.
6, 7 и 8 июня осаждающие делали последние приготовления к штурму крепости. Огонь по городу не прекращался и в эти дни, но был уже слабее. На военном совете ("генеральном консилиуме"), собравшемся у Апраксина, было постановлено начать штурм крепости утром 9 июня. По сохранившимся диспозициям и письмам Ф. М. Апраксина можно довольно точно представить себе организацию штурма Выборгской крепости.
Главный удар предполагалось нанести со стороны пролива силами войск Брюса и Голицына. Всего здесь назначалось для штурма 7384 человека, не считая гвардии. Руководство штурмовыми действиями возлагалось на бригадира Чернышева. Выделенные для штурма силы составили два отряда: передовой отряд и отряд поддержки ("пекет"). В обоих отрядах был предусмотрен резерв. Войска лейб-гвардии составляли особую группу, которую предполагалось пустить в дело в случае осложнений на линии прорыва и для довершения штурма.
Войска должны были преодолеть пролив по специально построенным двум плавучим мостам. В диспозиции, которая имеет название "Ведение каковым образом распередить на штурм по одному мосту, в протчие по томуж", содержится подробное распределение людей по отрядам и колоннам и установлена очередность движения штурмовых колонн по двум мостам. Впереди должна была идти небольшая группа добровольцев (охотников), за ней - астраханские стрельцы и казаки; следующее место занимали гренадеры, завершали движение мушкетеры. Численность колонн определялась с таким расчетом, чтобы сила ударов последовательно нарастала. Старшие офицеры (полковники, подполковники, майоры) возглавляли последние колонны, наиболее многочисленные. В диспозиции определено расстояние между колоннами - "кулдом от кулдома расстояние сажен 30 или 50". Штурмовые лестницы, доски, кирки, лопаты имели лишь передовые колонны. Гренадеры все были с гранатами и топорами, мушкетеры имели мушкеты и должны были нести фашины. В диспозиции сказано: "всякому мушкетеру, который на штурм идет, надобно по одной фашине длиной в сажень". Штурм должен был начаться, согласно указанию царя, в 10 часов утра. Диспозиция заканчивается словами: "господину генерал-лейтенанту князю Голицыну с полками лейб-гвардии... быть во всякой готовности".
Вторым участком штурма была сухопутная сторона Выборгской крепости, против которой стояла дивизия Беркгольца. Диспозиции для всех частей дивизии Беркгольца не сохранилось. В "делах графа Апраксина" имеется лишь черновой набросок распределения людей по колоннам в gередовом отряде, подписанный Беркгольцем. Неизвестно, был ли принят военным советом этот вариант или какой-либо другой. По имеющемуся черновику видно, что штурмовые колонны были разбиты на два потока. Из этого можно заключить, что объектами штурма были два восточных бастиона крепости - Панцерлакс и Европа. Передовой отряд, направлявшийся на штурм этих бастионов, составлял свыше 1700 человек. Силы резерва и "пекета" неизвестны. Порядок движения был такой же, как и у Брюса. Впереди шли охотники, за ними казаки, за казаками гренадеры, за гренадерами мушкетеры.
Накануне штурма Апраксин отправил Беркгольцу письмо, содержащее указания по развертыванию штурма. В этот день, поздно вечером, стрельцы и казаки должны были отнести к бастиону Панцерлакс и "приставить к фасу в удобное место" адские машины "инферналис". В случае успешного взрыва Беркгольц должен был дать сигнал тремя ракетами, а в случае, если "машины действия своего не покажут", - одной ракетой. В обоих случаях Беркгольц должен был ждать общего сигнала для штурма от Брюса (три выстрела из мортир). По получении сигнала он должен был немедленно штурмовать, как определено в его диспозиции. Апраксин заключает свое письмо следующими словами: "ежели неприятель ударит в барабаны шамад (сдачу), то надлежит им сказать, чтоб отдались на дискрецию, а ежели того учинить не похотят, то... штурмуйте дале".
Из сказанного об участке Беркгольца можно сделать вывод, что штурм с его стороны преследовал столь же решительные цели, как и штурм со стороны Брюса.Специальная инструкция ("боевое постановление") определяла поведение солдат и офицеров во время штурма и в крепости. Среди других пунктов в ней имеются такие указания: на штурм идти "без помешательства и штурмовать несмотря ни на какое неприятельское препятствие"; от своих командиров не отлучаться и из строя не выходить, а "буде явится какой преступник, то велеть колоть без пощады"; "ежели убьют или ранят вышнего командира, то заступить первому по чину и даже до нижнего чина и смотреть накрепко чтоб не привести людей в конфузию"; по занятии крепости поставить караул у порохового склада и денежной казны. Интересен пункт пятый инструкции, предусматривавший гуманное обращение с населением Выборга: "Ежели бог всемилостивый допустит до взятия крепости, смотреть тово накрепко, чтоб женского полу и малых младенцев и духовного чину не убивать". Было предусмотрено также, чтобы по взятии города "грабительства никакого не чинили".
Такова была подготовка к штурму. Нельзя не заметить, что велась она весьма тщательно и со знанием дела. Выбор направления ударов, распределение людей по отрядам и колоннам, выделение полков лейб-гвардии в особую группу, выделение резерва, подробные указания о действиях штурмовых колонн и отдельных бойцов - все это делалось в высшей степени целесообразно и должно было обеспечить успех штурма. Если же принять во внимание численное превосходство атакующих, то можно было заранее сказать, что судьба осажденного гарнизона предрешена.
Надо, конечно, учесть и то, что у обеих сторон были серьезные трудности, которые предстояло преодолеть. Главной трудностью для Брюса было форсирование пролива под перекрестным огнем противника. Сами же штурмовые действия здесь облегчались наличием огромного пролома в крепостной стене. Беркгольцу приходилось вести штурм с эскаладой стен, мало поврежденных огнем русской артиллерии. Даже в случае удачного взрыва бастиона Панцерлакс оставался еще целым бастион Европа, который пришлось бы брать с помощью штурмовых лестниц. Преодоление этих трудностей потребовало бы лишних жертв, но конечного результата они изменить уже не могли бы. К вечеру 8 июня все было готово для штурма. Штурмовые колонны были введены в ближние апроши, мосты были связаны, лестницы, топоры, кирки, фашины розданы на руки.
Гренадеры изготовились огнем своих гранат проложить дорогу штурмовым колоннам. Петр I, будучи больным и находясь в Петербурге, продолжал зорко следить за ходом осады и подготовкой штурма. Узнав, что штурм назначен на 9 июня, он написал Апраксину: "ежели уже учинено, то бог в помощь; ежели... не учинено, то прошу дабы до воскресенья (11 июня) или понедельника отложено было, к которому времени могу поспеть; понеже сегодня последнее лекарство приму, а завтра буду свободен".Штурм крепости, однако, не состоялся, и занесенному над Выборгом последнему удару не суждено было осуществиться.
В то время как осаждавшие вели успешную атаку крепости и готовились к штурму, в среде осажденных росли колебания и неуверенность. Все время осажденный гарнизон жил надеждой на помощь извне, но эта надежда в конце концов оказалась напрасной. Ни генерал Либекер, возглавлявший сухопутные шведские силы в Финляндии, ни адмирал Ватранг, возглавлявший шведский флот, так и не сумели оказать помощи осажденному Выборгу. Некоторые попытки подать помощь, правда, были. Так, шведский флот, стоявший в районе Березовых островов, несколько раз пытался пройти к Выборгу, но каждый раз его встречал огонь тронгзундских береговых батарей и галер, и он уходил обратно ни с чем. Не видя возможности подойти к крепости морем, шведы пытались произвести высадку десанта в районе Тронгзунда, но своевременный подход к месту высадки русских судов галерного флота заставил их отказаться от своей попытки и вернуться обратно на корабли. Что же касается генерала Либекера, то он ограничил свою роль мелкими, партизанского характера выступлениями против русских вдоль дорог. Поведение Либекера, его нерешительность и боязнь объясняются тем, что русские прекрасно организовали охрану тыла осадного корпуса и контролировали всю территорию Карельского перешейка, а также и район к западу от Выборга. Действовавшие здесь драгуны и казаки держали в страхе войска Либекера, и потому последние так и не посмели оказать существенную помощь осажденному гарнизону.
Несмотря на отсутствие помощи извне, шведский гарнизон Выборга долго и упорно оборонялся, чему в немалой степени способствовали солидные укрепления и наличие значительной артиллерии и запасов. Но в конце концов, видя успехи осаждающих и упадок духа своего гарнизона, комендант Стернстраль начал нащупывать почву для мирных переговоров с русскими. Еще до того как началась артиллерийская подготовка штурма, он послал к Апраксину плац-майора под предлогом получить разрешение на посылку письма Либекеру с запросом о том, будет ли последний "сикурсировать" (т. е. помогать). Апраксин 23 мая принял шведского майора и просил передать Стернстралю, что осажденным теперь не имеет никакого смысла ждать помощи извне, ибо Выборгская крепость окружена со всех сторон, и ежели комендант "доброго акорду не учинит, то у нас имеется довольно артиллерии, которою можно всю оную крепость разбить".
Однако комендант Стернстраль решил выждать еще некоторое время и в течение последней недели мая не предпринимал попыток возобновить переговоры с Апраксиным. Лишь после того как город и крепость подверглись разрушительному действию огня русской артиллерии, шведский комендант, видя безвыходность положения, направил 9 июня к Апраксину двух штаб-офицеров с письмом, содержащим просьбу выпустить шведский гарнизон на капитуляцию. Апраксин потребовал, чтобы сдались, "ежели похотят", на дискрецию.Комендант продолжал настаивать на своей просьбе и еще два раза (10 и 11 июня) посылал к Апраксину тех же штаб-офицеров.Пока шли переговоры, из Петербурга 11 июня приехал Петр. Ознакомившись с ходом переговоров, он решил не прерывать их, а довести до конца. Сначала он, как и Апраксин, требовал сдачи гарнизона на дискрецию. Сохранилось письмо Апраксина коменданту Стернстралю, написанное 12 июня, т. е. в день, когда Петр I уже был в Выборге. Апраксин дает следующий ответ на присланные Стернстра-лем "акордные пункты": "Понеже господин комендант просит полного акорда в своих пунктах, чему мы удивляемся, понеже обычай такой акорд просить при отбирании контрэскарпа и при доброй дефензии города, а не тогда, когда уже. перед бастионами атакующие обретаются, також с сей стороны вяще ста сажень брешь и дефензии сия крепость весьма лишена, паче ж не ожидая жадного (т. е. ожидаемого) сикурсу; того ради инако не надлежит искать, токмо милосердия у моего всемилостивейшего царя и государя, понеже помощию всевышнего сей город по всем обстоятельствам к воле оного суть, того ради не могу более склонности явить, яко последует. Понеже вы как чрез письма, так и чрез сего словесный приказ чрез офицеров о сдаче города Выборга нам предлагали, на которое ваше прошение последнюю посылаю резолюцию и ссылаюсь в протчем на словесный приказ посланного к вам капитана от гвардии его царского величества и прошу немедленного ответу, дабы напрасно время нам в перестрелках не терять".
Трудно сказать, до какой степени Петр I и Апраксин думали держаться занятой ими позиции в вопросе об условиях капитуляции шведского гарнизона Выборга. Возможно, что они вполне серьезно рассчитывали на то, что шведы в конце концов сдадутся на дискрецию. Что же касается Стернстра-ля, то он твердо решил сдаваться только на "акорд".
В тот же день, 12 июня, вероятно уже после получения письма Апраксина, Стернстраль направил к Апраксину офицера с той же просьбой - позволить сдаться на "акорд". На этот раз ответ был положительный. Петр I решил пойти навстречу шведам и согласился выпустить их на капитуляцию, "для чего немедленно отправлен в город был от гвардии капитан Семен Нарышкин", который и передал "последнюю резолюцию", что шведам "то их прошение позволяется".
"Акордные пункты" Апраксина, вероятно, мало чем отличались от того, что просил Стернстраль. В "Обстоятельной реляции о взятии Выборха" подробно изложены эти "пункты". Там сказано: "Посланы к ним пункты, дабы они сдачу крепости учинили на сих кондициях:
Что выпущены они будут с верхним и нижним ружьем без всякой музыки, знамен и барабанов, купно с пожитками и фамилиями, и провианту дано им будет на дорогу сколько надлежит. Купцы, рукоремесленные и духовные и прочие да будут содержаны при их вере в милости и призрении по обычаю. Поселяне отпустятся по их землям. Духовным и при полках служащим, яко комиссарам и другим чинам позволяется против первого пункта. По заключении сего акорда на брешь его царского величества караул поставлен будет. Срок для ответа был назначен на 7 часов. "Буде же в те часы ответа не пришлют, то бы больше не ответствовали". Как видно из приведенных "акордных пунктов", Петр I предоставлял шведам почетные условия капитуляции. Единственное несущественное ограничение, которое он ввел, касалось музыки, знамен и барабанов. В тот же день, 12 июня, в 6 часов вечера комендант Выборгской крепости Стернстраль вернул "акордные пункты", скрепив их своей подписью и печатью. Соглашение таким образом было достигнуто, шведский гарнизон Выборга капитулировал.
13 июня 1710 г. город Выборг был занят русскими войсками. 15 июня, при пушечных залпах со всех верков, состоялся торжественный въезд генерал-адмирала Ф. М. Апраксина в город, где он был встречен комендантом, штаб-офицерами, бургомистром и купечеством, поднесшими ему на серебряном блюде крепостные ключи. Петр I стоял при этом в строю Преображенского полка.
Сдавшийся шведский гарнизон состоял из 3880 человек, в том числе 156 офицеров и чиновников и 3724 нижних чинов. Потери шведов убитыми за время осады составили около 2500 человек. При подсчете численности гарнизона и жителей Выборга было обнаружено 1016 человек больных и раненых.
Ввиду различных оскорбительных действий шведских властей в отношении России и русских подданных (задержание шнявы "Де Фалк" и оскорбление русского флага, конфискация имущества русских купцов, арест в Стокгольме русского резидента князя Хилкова и др.) капитулировавший гарнизон не был отпущен в Швецию, а был взят в плен. Исключение составили раненые и больные (офицеры и рядовые), а также вдовы и дети погибших при обороне Выборга. Они были отпущены на свободу, и им разрешено было вернуться в Швецию.
Победителям достались следующие трофеи: 2 городских флага, 63 штандарта и знамени, 8 мортир, 2 гаубицы, 141 пушка, свыше 5000 мушкетов и карабинов, 7500 шпаг, 9500 бомб, 7500 ядер, 7600 гранат, около 2000 пудов пороху и масса мелких предметов вооружения.
Взятие Выборга вызвало ликование в русском лагере и было отпраздновано, по обычаю того времени, шумно и широко. Петр I наградил всех участников осады Выборга: офицеры получили золотые медали, рядовые - серебряные. Ф. М. Апраксин был награжден орденом Андрея Первозванного. В честь взятия Выборга была выбита специальная медаль с изображением плана осады.
Медаль "На взятие г. Выборга" , медаль в честь взятия Выборга в 1710г. в ходе Северной войны
13 июня 1710 г. в ходе Северной войны войсками Петра I был занят город Выборг. В честь взятия Выборга была выбита специальная медаль с изображением плана осады. Выборг с прилегающими карельскими землями был воссоединен с Россией. Автор: Мюллер Первая четверть XVIII в. Место изготовления: Россия. Материал: серебро. Техника: чеканка. Размеры: Диаметр: 46 мм. Медаль на взятие города Выборга в 1710 г. Надписи на латинском языке.
Настольная медаль "На взятие Выборга. 12 Июля 1710 г." Л.ст.:"Подпись медальера в обрезе рукава"TI"(Тимофей Иванов)". Медь, 51,55 гр. Диаметр 47 мм.
Прекрасно понимая значение Выборга, Петр I был озабочен приведением его в крепкое оборонительное состояние и не раз говорил, что Выборг "гораздо крепить надлежит". Уезжая 19 июня из Выборга, он оставил вновь назначенному коменданту Выборгской крепости бригадиру Чернышеву указания о восстановлении и расширении крепостных сооружений. Контр-адмирал Боцис, оставшийся в Выборге со своим галерным флотом, должен был возглавить строительство галерных судов. Выборг становился одним из центров судостроения. Освободившиеся в Выборге сухопутные войска получили приказ двинуться к Кексгольму.
О том, какое значение Петр I придавал Выборгу, показывают многочисленные его письма, посланные из Выборга разным лицам (Екатерине, Шереметеву, Ромодановскому, Крюйсу, Кикину, Нарышкину и др.). Во всех письмах подчеркивается значение Выборга для укрепления безопасности новой столицы России - Петербурга. Выборг, по выражению Петра, должен был стать "крепкой подушкой" Петербурга. "Итако чрез взятие сего города Санкт-Петербургу конечное безопасение получено", - писал Петр в своих письмах.
Так был положен конец шведскому господству в Выборге, длившемуся 417 лет (с 1293 по 1710 год). Древнее новгородское достояние - Выборг, вместе с прилегающими карельскими землями, был воссоединен с Россией.
* * *
В кампании 1710 года борьбе за Выборг принадлежит бесспорно важнейшее место. Но эта кампания не свелась только к борьбе за Выборг. Военные действия были также развернуты против ряда других шведских крепостей.
Еще до похода к Выборгу, в январе 1710 года русские войска овладели Эльбингом - крепостью в Померании. После же занятия Выборга в целях закрепления достигнутого успеха Петр I предпринял осаду Кексгольма (ныне Приозерск) - крепости, расположенной на другом фланге Карельского перешейка. 30 июня осадные войска под командой генерал-майора Брюса выступили из Выборга в Кексгольм. В сентябре 1710 года Кексгольм, отрезанный от внутренних районов Финляндии, сдался. С падением Выборга и Кексгольма Карельский перешеек полностью перешел в распоряжение России.
Русские войска, действовавшие в Прибалтике, также достигли в 1710 году решительных успехов. В течение лета 1710 года были заняты крепости. Рига, Ревель, Пернов, Аренсбург, Динамюнд. Гарнизон Риги особенно долго выдерживал блокаду корпуса Шереметева. Когда 11 июня 1710 года Шереметев, желая повлиять на осажденных, сообщил им, что он со дня на день ожидает падения Выборга, генерал-губернатор Риги Стромберг ответил ему, что "известию о взятии Выборга город не верит" и что Рижская крепость еще будет держаться. Падение Риги и Динамюнда последовало в конце июня 1710 года, уже после взятия русскими войсками Выборга. Аренсбург и Пернов сдались в августе, Ревель - в сентябре 1710 года.
Кампания 1710 года была блистательно закончена. Россия на огромном протяжении вышла к берегам Балтийского моря. Перед русскими войсками и флотом открылась перспектива нанести решительные удары по шведским силам в водах Балтийского моря, в Финляндии и в самой Швеции. Стратегическое значение побед русского оружия в кампанию 1710 года в том именно и состояло, что эти победы создали условия для новых ударов по шведским агрессорам, что должно было решить судьбу Северной войны и принудить Швецию к миру.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Какие же выводы можно сделать из рассмотрения осадных действий русских войск против Выборга? Что определило успех этих действий? Каковы их результаты?
Прежде всего становятся ясными общие причины этого выдающегося успеха русского оружия. Главная причина заключается в силе русских войск и Балтийского флота. В ходе Северной войны русская армия закалилась в боях, приобрела опыт, превратилась в кадровую армию, достигнув превосходства над шведскими войсками в уменьи воевать. Вместе с тем был создан Балтийский флот, имевший преимущество перед шведским флотом в гребных судах и оказавший существенную помощь сухопутным силам. Определяющее значение имел также тот факт, что русские в совершенстве владели как методами обороны крепостей, так и методами осады.
На стороне русских войск было и моральное превосходство. В отличие от Швеции Россия стремилась обеспечить свою национальную независимость, вернуть выход к Балтийскому морю, воссоединить в едином государстве старинные русские прибалтийские земли. Естественно, что эта цель подымала моральный дух народа и армии и порождала героизм как на фронте, так и в тылу. Тяжким трудом и ценой огромных жертв русский народ добился победы над агрессором. В тылу велась колоссальная работа, направленная на укрепление армии и флота, на подготовку резервов. И все это делал народ, находившийся в рабстве у помещиков, народ, лишенный свободы, народ, с которого, по выражению И. В. Сталина, "драли три шкуры". Несмотря на гнет крепостничества, русский народ через века пронес идею национального единства и отстоял свою независимость.
Осада Выборга еще и еще раз показала примеры самоотверженности и героизма русских войск. Поход к Выборгу, обложение крепости, осадные действия, отражение вылазок противника, охрана тыла, подготовка штурма крепости и т. д. - все это потребовало огромного напряжения сил.
Победа русских войск под Выборгом была подготовлена успешным развитием военных действий на других фронтах. Одной из причин, обеспечивших эту победу, было занятие русскими войсками Ижорской земли со всеми вытекающими отсюда последствиями (основание Петербурга, Кроншлота, создание Балтийского флота). Не менее важной причиной была Полтавская победа, позволившая перебросить на север войска, освободившиеся на главном театре, и резко изменившая в пользу России общую стратегическую обстановку.
С потерей Выборга шведы лишились важнейшей морской и сухопутной базы, что неизбежно ограничивало их действия в Финском заливе. Россия же, заняв Выборг, приобрела исходную базу для дальнейших наступательных действий. С занятием Выборга перед русскими войсками и флотом открывались такие возможности, как создание в Выборге базы для снабжения войск и флота, развертывание судостроения, расширение зоны действий Балтийского флота, в частности широкое использование шхерного района для действий гребного флота в целях поддержки левого фланга русских сухопутных войск, наступавших в Финляндии. Военные действия в 1712-1714 годах, для которых Выборг послужил отправным пунктом, наглядно показали важность этой первоклассной базы. Таким образом, овладение Карельским плацдармом и Выборгом в известной мере предопределяло дальнейшее течение Северной войны. Выборгская победа подготовила дальнейшие успехи русского оружия в Северной войне.Военные действия против Выборга явились ценным вкладом в русское военное искусство. Все действия русских войск и флота вполне соответствовали требованиям передовой военной науки того времени. Разработка плана осады и ход осадных действий свидетельствуют о высоком уровне стратегической и тактической мысли и об организаторских талантах Петра I и его сподвижников.
Обращают, в частности, на себя внимание такие моменты: организация совместных действий армии и флота, блестяще оправдавшая себя в течение всего второго периода Северной войны (после Полтавы); применение принципа постепенной атаки с развертыванием инженерных работ и с массированным применением артиллерии; весьма целесообразный выбор направления главного удара со стороны пролива на наименее укрепленный западный участок крепостной стены; хорошо поставленная охрана тыла осадных войск и организация разведки с умелым использованием для этого драгунских частей и казаков. Определяющая роль в успехе осады бесспорно принадлежит артиллерии. Сосредоточение артиллерии большими массами, губительный ее огонь в конце концов сломили сопротивление осажденного гарнизона и привели к капитуляции Выборга.
Овладение Выборгом способствовало достижению политических целей Северной войны - закреплению за Россией выходов к Балтийскому морю, воссоединению с Россией Ижорской земли, Карелии, Эстляндии и Лифляндии. С занятием Выборга решалась одна из важнейших и острейших политических проблем - обеспечение безопасности северо-западных границ России и прежде всего Петербурга. Русско-шведская граница отодвигалась на 150 километров от Петербурга, Карельский перешеек, с обеими крепостями на его флангах - Выборгом и Кексгольмом, - становился важнейшим оборонительным плацдармом и одним из условий, обеспечивавших экономические связи России с зарубежными странами, действие того "окна", которое русские прорубили в Европу, заняв устье Невы. Выборг и Карельский перешеек стали, таким образом, одним из условий самостоятельного государственного развития России.
Своего крупного политического и военного значения Выборг и Карельский перешеек не потеряли и в наши дни. Советско-финская война 1939/40 года и Великая Отечественная война 1941 -1945 годов особенно убедительно показали, насколько опасно оставлять этот важнейший стратегический район в руках врагов нашей страны и нашего народа. Угроза Ленинграду, тяжесть блокады Ленинграда в 1941 -1944 годах усугублялись тем, что Выборг и Карельский перешеек находились в руках Финляндии, союзницы гитлеровской Германии. Смысл борьбы за Выборг и Карельский перешеек во время Советско-финской войны и во время Великой Отечественной войны заключался в обеспечении безопасности Ленинграда и прилегающих к нему пограничных районов. Об этом совершенно ясно было заявлено В. М. Молотовым с трибуны Шестой сессии Верховного Совета СССР, В. М. Молотов, подводя итоги Советско-финской войны 1939/40 года, сказал, что смысл событий, развернувшихся в Финляндии, "...заключается в обеспечении безопасности северо-западных границ Советского Союза и, прежде всего, в обеспечении безопасности Ленинграда".
Советская Армия и Военно-Морской Флот, дважды освобождавшие Выборг (в 1940 и в 1944 году), оказались достойными преемниками боевых традиций, заложенных под Выборгом их далекими предками почти два с половиной века тому назад.
За мужество, стойкость и массовый героизм, проявленные защитниками города в борьбе за свободу и независимость Отечества, присвоено г. Выборгу почётное звание Российской Федерации "Город воинской славы".
Использованы материалы сайтов: 1. www.188800.ru
